Regency Romance

1. Имя персонажа.
Летиция Кронби, графиня Рэнфилд.
2. Положение в обществе, социальный статус, титулы (если имеются) и имущественное состояние
Богатая вдова, графиня, доход около 16.000 фунтов в год с имений покойного супруга.
3. Возраст, место рождения, национальность, родственники и прочие подробности семейного положения.
56 лет, родилась в Париже. Вдова графа Рэнфилда. Родственные узы легитимности связывают её с графиней Валентайн, которая называет её тёткой.
4. Внешность
Известно, что облик женщины даже в пожилом возрасте позволяет составить впечатление о том, какой внешностью она обладала в молодые годы, и леди Летиция не исключение. Даже беглый бросок на её отмеченное печатью Времени лицо позволяет предположить, что она и в юности была из тех женщин, которых мы хвалим скорее за качества сердца, чем за красоту, а представительницы прекрасного пола называют обыкновенно порядочными женщинами: «Она, знаете, порядочная, во всех отношениях порядочная». Изборождённое морщинками, но гордое и властное лицо пожилой моралистки, чей авторитет в обществе непререкаем, примечательно только своим выражением, которое изобличает некую внутреннюю силу и непоколебимость. Стремительно седеющие волосы графини не может скрыть даже искусно наложенный парик, хоть и парики давно уже не в моде. У неё всегда немного сжатые, сложенные в надменном и слегка презрительном выражении губы, глаза серые и уже заметно выцветшие. Прямой римский нос, высокие скулы и широкий лоб довершают скорее отталкивающую, чем приятную картину её внешнего облика. У графини Рэнфилд никогда не было детей – возможно, с этим связана некоторая стройность её фигуры, которая так же резво скользит, подсматривая в щёлочки чужих жизней, как и у юной девушки. Недостатки внешности, которые вследствие немолодого возраста графини уже необратимы, леди Летиция компенсирует роскошью туалетов – на них, как и на убранство особняка (хоть в нём и редко кто бывает кроме самых близких друзей), пожилая француженка не жалеет средств.
5. Биография.
Если среднестатистического жителя светского Лондона в возрастном диапазоне лет от сорока пяти спросить о том, что ему известно о судьбе некоей графини Рэнфилд до того, как больше чем двадцать лет назад её первый раз увидели вместе с супругом на одном из столичных раутов, тот скорее всего пожмёт плечами и прибавит, что это его не слишком интересует. И леди или джентльмен в этом случае не покривит душой, ибо всё, что знают знакомые и друзья Летиции о её жизни до переезда в Англию, она сообщила им сама. Сведения эти не изобилуют подробностями, которые помогли бы составить более-менее ясную картину о прошлом почтенной дамы – то ли причина в том, что поведать о себе леди Летиции действительно больше нечего, то ли она просто не хочет распространяться. И любому, кто хоть поверхностно знаком с графиней Рэнфилд, это не покажется странным: репутация строгой блюститительницы нравов, которая – и не безосновательно – сложилась вокруг леди Летиции за долгие годы, не позволяет усомниться в правдивости её краткого рассказа о себе, так же как и заинтересоваться этой на первый взгляд, довольно заурядной судьбой. Вот примерно то, что с достоверностью можно сказать о её биографии: родилась и выросла она в Париже, в состоятельной дворянской семье. Молодость и зрелость её пришлись на годы, когда только набирал свою силу гений маленького корсиканца. По её словам, леди Летиция получила превосходное образование в частном пансионе для благородных девиц где-то в Оверне. Затем – графиня не уточняет, когда именно – последовал брак с маркизом де Блюи (известно, что до брака с графом Рэнфилдом леди Летиция носила имя маркизы де Блюи). Во время Вареннского кризиса маркиз, никогда не скрывавший своей преданности королю, был убит, а его жене пришлось, распродав значительную часть семейного имущества, скрываться во Фландрии. Граф Рэнфилд, уже года три как друг семьи де Блюи, помог недавней маркизе бежать в Англию, вследствие чего та счастливо избежала террора от 2-го сентября 1792 года. Спустя несколько месяцев после прибытия в Лондон граф, столь любезно предложивший давней подруге свою помощь в минуту опасностей, наводнявших революционный Париж, с не меньшей любезностью сделал её своей женой. Лондонский свет с недоверием принял в своих кругах француженку из самого сердца «революционной заразы», но безупречно добропорядочное поведение новоиспечённой графини, а также превосходное владение её английской речью, быстро загладили недостатки её происхождения. Леди Летиция по ведомым, вероятно, только ей, и не ведомым даже её супругу причинам весьма дорожила шансом начать новую жизнь в новой стране, поэтому, надев маску добропорядочности в свете, весьма успешно играет роль чопорной моралистки. Свет знает её именно такой – матроной строгой до неумолимости и подчас суровой во всём, что касается этикета и моральных устоев высшего общества, немногословной и умеющей поддерживать нужные связи и знакомства, чей язык способен погубить репутацию в считанные секунды. После смерти графа в 1805 году единственным родственником леди Рэнфилд в Лондоне остался племянник мужа граф Валентайн, с которым у высоконравственной графини сложились дружественные отношения. Но только до поры до времени - пока в 1810 году тот не объявил о своей свадьбе с некоей Оливией Годфри-Уорон, о сомнительном прошлом которой у леди Летиции имеются весьма веские подозрения. Это и определило навсегда её более чем презрительное и пренебрежительное отношение к племяннице – впрочем, только внешнее, как и всё, что делает и говорит графиня Рэнфилд. После трагической случайности, забравшей жизнь графа Валентайн, только правила приличия (как сама заявляет эта почтенная дама) вынуждают её поддерживать контакты с племянницей-графиней.
6. Дополнительно.
Внешне всячески осуждает леди Оливию, противопоставляя её «утерянную нравственность» своей высокой добродетели. Однако, никому не известно о тайной симпатии, которую глубоко внутри графиня Рэнфилд питает к молодой женщине. Да госпожа графиня и под страхом смерти не поведала бы никому о том, что узнала в племяннице родственную душу...
Графиня сдержанна и вышколенно лишена какой-либо эмоциональности, что так непохоже на француженку и больше сближает её с выточенными из мрамора английскими леди. Она никогда не забывает о том, что даже после двадцати трёх лет остаётся чужой в этой стране, и этим объясняется её степенное и уважительное отношение к англичанам. Любит разглагольствовать на темы развращённого сознания молодёжи, которые сопровождает театральным закатыванием глаз и убедительно-печальными вздохами. Всем в свете уже давно известно, что редкие вечера в доме графини Рэнфилд – скука смертная, поэтому госпожа Летиция пользуется уважением только тех из своих ровесников, что ещё в состоянии посещать балы и приёмы. Это даму вполне устраивает, ибо внешне ханжеское её поведение имеет на удивление мало общего с её подлинными взглядами и убеждениями. Из-за всеобщего хорошего отношения, которое вызывал в обществе достопочтенный покойный граф Рэнфилд, и перекинувшегося на его благочестивую иностранку-жену, леди Летицию никогда не забывают включить в число приглашённых в лондонских салонах – тем паче что у острой на язык пожилой графини всегда найдётся чем и как осудить любого, а это, как известно, является притягательным качеством в глазах лицемерного света. Мягко говоря, жизнь других представляет для графини неистощимый интерес и пищу для сплетен, которыми леди Рэнфилд всегда рада поделиться в лучших гостиных.
Леди Летиция так мало сожалеет (и, по её словам, сожалела в молодости) о недостатке красоты, что говорит об этом совершенстве (если красоту вообще можно назвать совершенством), не иначе как с презрением, и часто благодарит Бога за то, что она никогда не была так красива, как леди такая-то, которая, не будь у неё красоты, наверное, не натворила бы столько глупостей и заработала бы себе такую же высоконравственную старость, как сама графиня Рэнфилд. Это одна из причин, по которой леди так осуждающе косится на свою прелестную племянницу, а вообще все девушки с привлекательной внешностью вызывают у графини подозрение и неизменное осуждение. По этой причине юной компаньонке её приходится несладко. «Пленительная внешность есть не более чем ловушка для добродетели», - любит повторять леди Летиция, чем ещё больше поднимает свой авторитет в глазах столпов светского общества.
7. Связь с вами-игроком в экстренной ситуации: что-нибудь действующее помимо ЛС.